Старый настоятель, интересуясь церковным пением, часто присутствовал на наших спевках. Он очень любил детей и поэтому был добр с маленькими певчими.
Вскоре настоятель стал проявлять ко мне особое внимание; то ли потому, что я обладал очень хорошим голосом, который выделялся в общем хоре, то ли потому, что я был большим озорником, а ему нравились такие непоседы. В любом случае, он проявлял ко мне неподдельный интерес и вскоре стал помогать мне готовить школьные уроки.
В конце года я пропустил много спевок в соборе, потому что заболел трахомой. Узнав об этом, настоятель лично пришел к нам домой, приведя с собой двух врачей-окулистов. После обследования доктора прописали мне порошок сульфата меди, специальную мазь и затем ушли, а мой отец разговорился с настоятелем Боршем. Эти два человека, прожившие такие разные жизни, оказались родственными душами.
Почувствовав друг к другу большое расположение с самой первой встречи, они часто встречались в нашей мастерской и беседовали часами, прихлебывая кофе, приготовленный моим отцом. Устроившись на мягкой куче опилок в укромном уголке, они обсуждали религиозные и исторические вопросы. Я помню, что настоятель Борш особенно оживлялся, когда мой отец рассказывал ему об Ассирии.
Отцу-настоятелю было тогда около семидесяти лет. Не обладая крепким здоровьем, он сохранял бодрость духа. Этот высокий стройный человек с благородными чертами лица обладал глубокими и обширными знаниями, при этом его взгляды отличались от взглядов его окружения.
Его считали человеком со странностями, и, с обывательской точки зрения, он давал достаточно оснований для такого отношения. Будучи довольно богатым человеком и получая хорошее жалование, он занимал только одну комнату с кухней, хотя его помощники, люди гораздо менее обеспеченные, жили в шести-десятикомнатных комфортабельных квартирах.
Отец Борш вел очень уединенную жизнь, почти ни с кем не общаясь, не нанося визиты своим немногочисленным знакомым, не позволяя входить в свою комнату никому, кроме меня и прислуги, причем прислуге не разрешалось входить к нему в его отсутствие.
Добросовестно исполняя свои обязанности, отец-настоятель отдавал все свободное время наукам, особенно астрономии и химии, иногда для отдыха занимался музыкой - игрой на скрипке и сочинением духовной музыки. Многие из его произведений стали широко известны в России.
Некоторые из его вещей, которые были сочинены в моем присутствии, мне приходилось впоследствии слышать в граммофонной записи.
Настоятель Борш заходил к нам, чтобы повидать моего отца, обычно по вечерам, когда они оба были свободны от своих обязанностей.
Чтобы, так сказать, не вводить других в соблазн, он старался сделать эти визиты как можно более незаметными, так как он занимал видное положение в городе и почти все знали его в лицо, в то время как мой отец был простым плотником.
Во время одной из таких встреч в мастерской моего отца настоятель Борш заговорил с ним о моем дальнейшем образовании.