— У нее был лук и стрелы, — сказал старый шаман. — Ее ядмамукорибыл самым лучшим.
Стало ясно, что независимо от того, как формулировать вопросы, невозможно было узнать, была ли Имаваами реальным лицом или персонажем из мифологического эпоса. Всешапориговорили, что Имаваами жила очень давно.
Я уверена, что старик не уклонялся от ответа: у Итикотери просто было принято неопределенно говорить о прошедших событиях.
Иногда по вечерам, когда женщины готовили ужин, Пуривариве садился у огня в центре деревни. Все от мала до велика собирались вокруг него. Я всегда старалась найти место поближе к нему, потому что не хотела пропустить ни слова из того, что он говорил. Тихим монотонным голосом, слегка в нос, он рассказывал о том, откуда произошли человек, огонь, наводнения. Луна и Солнце. Я уже знала некоторые из этих мифов. Но всякий раз, когда он пересказывал их, мифы принимали новую невообразимую форму.
Согласно своему собственному видению каждый рассказчик приукрашал и дополнял основной миф.
— Какой же из этих мифов является настоящим рассказом о сотворении? — спросила я Пуривариве, когда он в один из вечеров закончил рассказ о Ваипилишони, женщине-шамане, которая сотворила кровь, смешавоното сводой.
Она дала жизнь древовидным телам брата и сестры, заставив их выпить эту смесь. Вечером раньшешапорирассказывал нам, что первый индеец был рожден из ноги человекоподобного существа.
Мгновение Пуривариве в растерянности рассматривал меня.
— Они все реальны, — наконец произнес он. — Разве ты не знаешь, что человек создавался много раз и в разное время? От удивления я тряхнула головой. Он дотронулся до моего лица и засмеялся.
— Какая же ты еще глупая. Слушай внимательно. Я расскажу тебе обо всех случаях, когда мир разрушался огнем и наводнениями.
Несколькими днями позже Пуривариве объявил, что Шорове, старший сын Ирамамове, должен будет пройти посвящение вшапори.Шорове было семнадцать-восемнадцать лет. У него было худое, ловкое тело и смуглое, изящно очерченное лицо, на котором темно-карие сверкающие глаза казались слишком большими. С одним лишь гамаком он поселился в маленькой хижине, построенной для него на расчищенной площадке. Женщинам было запрещено подходить к этому жилищу, так как, согласно поверью,хекурыизбегают их. Не подпускали даже мать Шорове, его бабушку и сестер.
За посвящаемым должны были следить молодые люди, которые никогда не были с женщиной. Именно они вдувалиэпенуШорове, следили за огнем в хижине и доставляли ему каждый день достаточное количество воды и меда, единственной пищи, разрешенной при инициации.
Женщины всегда оставляли достаточно дров рядом сшабоно,поэтому Шорове не нужно было ходить далеко в лес.
Мужчины приносили ему мед. Каждый деньшапоризаставляли их ходить далеко в лес за новыми запасами.