Сара молча ждала, чувствуя, что ей вот-вот откроется величайшее сокровище. Движения Аннет были такими точными, словно она сотни раз их отрабатывала. Она повернула ключик в замке, и крышка шкатулки откинулась. Сара вскрикнула и вздрогнула всем телом от удивления.
Ей стало стыдно за такое проявление неуважения к тому, что выглядело церемонией открытия драгоценной шкатулки, но Аннет как будто не заметила.
Она казалась отстраненной от всего, что происходило вокруг, погруженной в себя и поглощенной содержимым маленькой шкатулки.
Сара села и сделала глубокий вдох, и с усилием попыталась расслабиться.
Тонкие пальчики Аннет перебирали содержимое шкатулки.
— Это моя мама. — Аннет вручила Саре блестящую фотографию.
Сара не смотрела ей в лицо, принимая фотографию, и не была уверена, что хочет смотреть на снимок. Она не представляла, как на это реагировать, и ужасно не хотела сказать или сделать что-нибудь не так.
— Рядом с ней я, — сказала Аннет, нарушая неловкую тишину.
Сара посмотрела на фотографию. Это был очень старый, потертый снимок, с загнутыми углами и большим следом от перегиба посередине. Трудно было рассмотреть лица хорошо одетой женщины или маленькой девочки, изображенных на фото, потому что снимали с большого расстояния, и люди выглядели совсем крошечными. А сбоку, почерком маленького ребенка, цветным карандашом было написано: «МЫ С МАМОЙ».
Это первый снимок нас с мамой. Я подписала его, когда мне было года четыре, — засмеялась Аннет. Она забрала у Сары фотографию и положила обратно в шкатулку. Сара не знала, что и думать.
Это мы, примерно год спустя. Папа говорит, что мама всегда уговаривала его взять фотоаппарат и фотографировать везде, куда мы ходили, но он редко слушался. Он говорит, что люди слишком много времени тратят, вспоминая то, что было, и слишком мало — наслаждаясь тем, что есть сейчас. Но я думаю, что он немного жалеет, что не снимал больше.
Сара посмотрела на фотографию. Снова трудно было рассмотреть лица женщины и девочки. На фотографии был большой фонтан, женщина сидела на парапете, а девочка шла по краю.
Папа говорит, что я обожала этот фонтан. Он был в парке возле нашего дома. Он говорит, что я залезала на парапет и бегала вокруг него, и сколько бы мне ни разрешали это делать, я все равно плакала, когда мы уходили. А это мы все вместе, — сказала Аннет, вручая Саре еще одну фотографию.
Ух ты, — сказала Сара, не успев себя остановить. — Никогда не видела такой красивой фотографии.
Папа говорит, что мама настояла на том, чтобы у нас был хотя бы один семейный портрет. Папа никогда не снимал достаточно близко, чтобы можно было разглядеть лица. Мама все время говорила, что на его фотографиях мог быть кто угодно, потому что все равно определить невозможно. Но папа говорит, что фотографии должны рассказывать о масштабном. Что они должны говорить о том, что происходило, а не о том, с кем это происходило. А эта фотография маме нравилась, — сказала Аннет.
Сара посмотрела на лица изображенных на фотографии. Мама Аннет была очень красивой. У нее были длинные темные волосы, как у Аннет, и большие темно-карие глаза. Отец Аннет тоже был красив. А ее младшая сестричка была миниатюрной копией самой Аннет, очень хорошенькой малышкой.
— У тебя такая красивая семья!