Какому-нибудь художнику, путешествующему по всему миру, стоило бы собрать коллекцию великого множества разнообразных Мадонн, Христов, святых и мучеников, как они в различных костюмах появляются в разных странах. Они могли бы послужить моделями для благотворительных балов-маскарадов, устраиваемых в поддержку церкви.

Даже в то время, когда мы это пишем, поступило сообщение от Графа Солсбери, государственного секретаря Индии, что вслед за голодом в Мадрасе ожидается еще более грозный голод в Южной Индии, как раз в том районе, откуда католические миссионеры вымогают наибольшую дань на расходы римской церкви. Последняя, не будучи в состоянии отплачивать иначе, обирает британских подданных, и когда вследствие этого наступает голод, заставляет еретическое Британское правительство платить за это.

«Восточные и лингвистические студии», «Ведическая доктрина и современная жизнь», У. Дуайта Уитни, проф. санскрита и сравнительной филологии в Йельском колледже [639].

В своей статье «Павел, основатель христианства» профессор Уайлдер, чья интуиция всегда на высоте, говорит: «В личности Ахера мы опознаем апостола Павла. Кажется, что он был известен под разными именами. Его называли Саулом, очевидно, вследствие его видения о Рае, так как Саул или шеол есть еврейское название потустороннего мира. Павел, что просто означает „малыш“, было чем-то вроде прозвища. Ахер, или другой, был эпитет в Библии для людей, стоящих вне иудейского государства; и был присвоен ему за то, что он распространил свою деятельность на неевреев. Настоящее его имя было Элиша бен Абуйях».

«В Талмуде Иисус назван, тот человек». — А. Уайлдер.

* Написано в 1877 году. (Прим. переводчика)

* (См. [641, с. 296], также [642], [623, т. I, c. 208] и гравюры в [597, с. 160])

См. репродукции Мура, 75, № 3.

Подсчет Макса Мюллера.

Переводчик Генерального Консульства в Сиаме.

Слова, заключенные в кавычки, принадлежат Инману.

См. том I настоящего труда.

Это доктрина супралапсариан, которые утверждали, что «Он [Бог] предопределил грехопадение Адама, со всеми его пагубными последствиями, с начала веков, и наши первородители не были свободны с самого начала».

Также именно этой высоконравственной доктрине католический мир стал обязан утверждению в одиннадцатом веке монашеского ордена, известного под названием Картезианского. Его основатель Бруно был доведен до учреждения этого чудовищного ордена обстоятельствами, о которых стоит здесь рассказать, так как они ярко иллюстрируют это божественное предопределение. Друг Бруно, некий французский врач, широко прославившийся за свою чрезвычайную набожность, нравственную чистоту и благотворительность, умер, и сам Бруно охранял его тело. Спустя три года после его смерти, когда собирались его хоронить, набожный врач вдруг приподнялся в гробу и объявил громким торжественным голосом, что по справедливому суду Божьему он осужден на вечные муки». После такого утешительного сообщения с того берега «темной реки» он упал назад и снова стал мертвым.