Мы кончаем этот список примеров не из-за недостатка других примеров и доказательств, но просто потому, что то, что мы теперь говорим, было уже сказано и доказано другими много раз до нас. Но нет более неисцелимого порока, как слепой и нерассуждающий фанатизм. Мало людей, которые, подобно д-ру Пристли, осмелятся писать:
«Мы не находим ничего похожего на божественность, приписываемую Христу, до времени Юстина Мученика (141 г. н. э.), который из философа превратился в христианина» [512, c. 2, раз. 2].
Магомет появился почти за 600 лет спустя после предполагаемого богоубийства.
[282]Греко-римский мир все еще находился в конвульсиях религиозных расхождений, несмотря на все объявленные в прошлом имперские эдикты и насильственную христианизацию. В то время как Собор в Тренте вел диспуты о
«Вульгате»,единство Бога спокойно вытеснило Троицу, и вскоре магометане превзошли численностью христиан. Почему? Потому что их пророк никогда не стремился отождествлять себя с Аллахом. Иначе, можно с уверенностью сказать, он не увидел бы расцвета своей религии. До нынешнего дня магометанство приобретало и приобретает больше последователей, чем христианство. Будда-Сиддхартха пришел как простой смертный, за века до Христа. Ныне находят, что религиозная этика этой веры по своей нравственной красоте намного превосходит все, что когда-либо снилось Тертуллианам и Августинам.
Истинный дух христианства может быть полностью найден только в буддизме; частично он проявляется и в других «языческих» религиях. Будда никогда не делал из себя Бога, также он не был обожествлен своими последователями. Известно, что в настоящее время буддисты по численности намного превосходят христиан — их число доходит до 500 000 000. В то время как случаи обращения в христианство буддистов, брахманов, магометан и евреев стали настолько редки, что показывают бесплодность усилий наших миссионеров, — атеизм и материализм гангренозными язвами все глубже вгрызается в самое сердце христианства. Среди языческого населения нет атеистов, и те немногие среди буддистов и брахманов, которые заразились материализмом, обычно попадаются лишь в больших городах, набитых европейцами, и то только среди образованных классов. Правильно сказал епископ Кидер:
«Если бы умному человеку пришлось выбирать для себя религию по тем людям, кто ее исповедуют, то, вероятно, христианство было бы последним, что он бы выбрал!»
В талантливо написанной небольшой брошюре, принадлежащей перу популярного лектора Дж. М. Пибла, доктора медицины, автор цитирует статью из лондонского«Athenaeum»,в которой описано благосостояние и цивилизация обитателей Яркенда и Кашгара, «которые кажутся добродетельными и счастливыми». «Милосердные небеса!» — восклицает с жаром честный автор, который сам когда-то был священником универсалистом, —«не допуститемиссионеров в «счастливую» и языческую Татарию!» [513]