Такие философы как Демокрит, Аристотель, Еврипид, Эпикур или скорее его жизнеописатель Лукреций, Эсхил и другие писатели древности, которых материалисты так охотно цитируют в качестве авторитетных оппонентов мечтательным платонистам, были только теоретики, а не адепты. Последние же, когда они писали, излагали свои мысли такими словами, что они становились понятными только посвященному, или же их труды уничтожались разъяренными толпами христиан. Кто из современных клеветников может поручиться, что он знаетвсео том, что они знали? Один только Диоклетиан сжигал целые библиотеки с сочинениями по «тайным наукам», ни одна рукопись, трактующая об изготовлении золота и серебра, не избегла гнева этого неотесанного тирана. В веках, которые теперь называются архаическими, искусства и цивилизация достигли такого развития, что мы теперь, благодаря Шампольону, узнаем, что Атоти,второйкороль изпервойдинастии, написал труд по анатомии, а король Нечо – по астрологии и астрономии. Блантас и Синкр были знаменитыми географами тех далеких до-моисеевских дней. Элиан говорит об египтянине Ячасе, память которого чтут в веках за его удивительные достижения в медицине. Он остановил распространение нескольких эпидемий просто некимиокуриваниями.В труде Аполлонида, по прозвищу Орапис, упоминаемого Теофилом, патриархом Антиохийским, озаглавленном «Божественная книга», были даны сокровенные жизнеописания и происхождение всех богов Египта; Аммиан Марселин говорит о сокровенной рукописи, в которой дан точныйвозраст быка Аписа – ключ ко многим тайнам вычисления циклов. Что стало со всеми этими книгами, и кто знает, какие сокровища знаний они содержали? Одно мы знаем точно, а именно: что языческие и христианские вандалы уничтожали такие литературные сокровища,где бы они им не попадались;и что император Александр Север прошел весь Египет, собирая священные книги по мистицизму и мифологии и разграблял все храмы; и что эфиопы, – по древности искусств и научных знаний равные египтянам, – претендовали на первенство по древности учености над ними, и они действительно это могли делать, ибо их знала Индия на самой заре истории. Мы также знаем, что Платон узнал в Египте больше сокровенных тайн, чем ему было разрешено упоминать, и что, по данным Шампольона, там есть все, что действительно хорошо и научно в трудах Аристотеля, – что в наши дни так хвалят приверженцы индуктивного метода, – всем тем Аристотель обязан своемубожественномуУчителю; и, как логическое следствие этого, Платон, те глубокие тайны, которые он узнал у египетских священнослужителей, устно сообщил своим посвященным ученикам, – которые, в свою очередь, передавали их дальше от одного поколения адептов другому, – и поэтому последниезнают большеоб оккультных тайнах природы, чем наши нынешние философы.
И здесь мы также можем упомянуть труды Гермеса Трисмегиста. Кто, или сколько было тех, кто имели возможность прочитать их в таком виде, в каком они хранились в египетских святилищах? В своих «Египетских мистериях» Ямвлих приписывает Гермесу 1 100 книг, а Селевк насчитывает не менее чем 20 000 его сочинений до периода Менеса. Евсевий «в свое время» видел только шесть из них и говорит, что в них трактовалась медицина в таком виде, как она практиковалась в самые темные века;
[299]а Диодор говорит, что это был старейший из законодателей Мневис, третий потомок от
Менеса,который получил их от Гермеса.
Из тех рукописей, которые дошли до нас, большинство являются латинскими переводами с греческого, сделанными, главным образом, неоплатониками с оригиналов, сохраненных некоторыми адептами. Марцилий Фицин, который первым опубликовал их в Венеции в 1488 г., дает только выдержки оттуда, а наиболее важные части, кажется, или были намечены или нарочно пропущены, как слишком опасные для опубликования в те дни инквизиторских костров. То же самое происходит теперь, когда каббалист, посвятивший всю свою жизнь изучению оккультизма и овладевший великой тайной, отваживается сказать, что толькокаббалаприводит к познанию Абсолюта в Бесконечном и Бесконечного в Конечном, – над ним смеются все те, кто, вследствие знания невозможности разрешить квадратуру круга в виде физической проблемы, отрицают возможность сделать это в метафизическом значении.
Психология, по словам величайших авторитетов этого предмета, является областью науки, до сих пор совершенно неисследованной. Физиология, по словам Фурнье, одного из французских авторитетов, находится в таком плохом состоянии, что дает право ему высказывать в предисловии к своему эрудированному труду «Физиология нервной системы» следующее:
«Мы сознаем, наконец, что не только не разработана физиология мозга, но такжене существует никакой физиологии нервной системы».