В настоящее время, после прочтения этого папируса, востоковед, по всей вероятности, отбросит его в сторону с отвращением, приписывая всю эту историю невежественнейшему суеверию древних. Поистине феноменальными и непонятными должны быть тупость и легковерие этого в других отношениях высоко-философского и цивилизованного народа, если он мог выносить на протяжении стольких веков, стольких тысячелетий такую систему взаимного обмана! Систему, при которой жрецы обманывали народ, цари-иерофанты обманывали жрецов и сами были обмануты духами, которые в свою очередь, были только «плодами галлюцинаций». Вся древность от Менеса до Клеопатры, от Ману до Викрамадитьи, от Орфея до самого последнего римского авгура была исторична, – так нам говорят. Должно быть, это было так, если все в целом не было системой обмана. Жизнь и смерть направлялись и находились под властью священного «колдования». Ибо едва ли найдется один папирус, будь он даже простым документом купли-продажи, сделки, относящейся к наиболее обычным будничным делам, к которому не была бы примешана магия: белая или черная. Это выглядит, как если бы священные писцыНилаумышленно и в пророческом духе расовой ненависти, осуществляли наиболее невыгодную (для них самих) задачу обмана и введения в заблуждение поколений будущей белой расы неверующих, которые еще не родились! Как бы то ни было, папирусы полны магии, так же как и надгробные обелиски. Кроме того, мы узнаем, что папирус не был просто гладкоповерхностным пергаментом, изделием из
Деревянистого материала одного кустарника, кожицы которого, перекрывая одни другую, образовали род писчей бумаги;
но что сам этот кустарник и орудия выработки этого пергамента и т. д., все предварительно подвергалось процессу магической подготовки – в соответствии с указами богов, которые научили этому ремеслу, как и всем другим, своих жрецов-иерофантов.
Имеется, однако, несколько современных востоковедов, которые, кажется, имеют подозрение об истинной природе таких вещей, и в особенности, об аналогии и связях, какие существуют между магией древности и нашими современными феноменами. Шаба является одним из них, ибо в своих переводах папируса «Харриса» он пускается в следующее размышление:
Не прибегая к помощи впечатляющих церемоний жезла Гермеса или затемненных формул бездонного мистицизма, месмеризатор наших дней посредством нескольких пассов нарушает органические функции субъекта, прививает ему знание иностранных языков, переносит его в отдаленную страну или потаенные места, заставляет его угадывать мысли отсутствующих людей, читать запечатанные письма и т. п. ... Пещера современной сивиллы – это скромного убранства комната, где треножник уступил место небольшому круглому столу, шляпе, гравюре, мебели самого простого вида; только последняя даже превосходит оракула древности (откуда м-р Шаба это знает?), поскольку последний только говорил,
[447]тогда как оракул наших дней пишет свои ответы. По приказу медиума души умерших спускаются, что бы заставить мебель издавать треск, и писатели ушедших веков передают труды, написанные загробно. Человеческое легковерие ныне ничуть не сузилось по сравнению с временами зари истории... Подобно тому, как тератология теперь является существенной частью общей физиологии, так и
мнимыеоккультные науки занимают в летописях человечества место, которое не лишено своего значения, и поэтому заслуживают не только по одной причине внимание философа и историка.
[448]
Отобрав двух Шампольонов, Ленормана, Бунзена, виконта де Ружэ и несколько других египтологов в качестве наших свидетелей, давайте посмотрим, что они говорят о египетской магии и колдовстве. Если захотят, они могут выйти из затруднения и объяснить все «суеверные верования» и их применение, приписывая их хроническому психологическому и физиологическому расстройству и коллективной истерии; и все же факты на лицо, пристально уставившись на нас с сотен этих таинственных папирусов, откопанных после отдыха продолжительностью четыре, пять и более тысячелетий, со своим магическим содержанием и свидетельством о допотопной магии.