Здесь следует обратить внимание на путаницу – если не на нечто худшее – которая царит в западных толкованиях«Каббалы». Сказано, что ВечноЕдиноепреобразуется в два, в Великого Отца и Матерь Природы. Прежде всего, это ужасно антропоморфическая концепция – прилагать термины, подразумевающие половые различия, к самым ранним и первым дифференциациям Единого. И еще более ошибочно будет отождествлять эти первые дифференциации – Пурушу и Пракрити индийской философии – с элохимами, с творящими силами, о которых здесь говорится; и приписывать этим невообразимым (для наших умов) абстракциям формирование и построение этого видимого мира, полного боли, греха и печали. На самом деле «творение элохимами», о котором здесь говорится, есть «творение» гораздо более позднее, и элохимы, далеко от того, чтобы быть верховными или даже возвышенными силами в природе, суть только низшие ангелы. Таково было учение гностиков, наиболее философское изо всех учений ранних христианских церквей. Они учили, что несовершенства этого мира обязаны своим происхождением несовершенствам его Зодчих, или Строителей – несовершенных и потому низших ангелов. Еврейские элохимы соответствуют Праджапати индусов, и в другом месте показано, руководствуясь эзотерическими толкованиями Пуран, что Праджапати былитольковаятелями человеческой материальной и астральной формы; что они не могли дать ему разума или рассудка и поэтому, на символическом языке, им «не удалось сотворить человека». Но чтобы не повторять то, что читатель найдет в другом месте настоящего труда, его внимание должно быть обращено только на тот факт, что «сотворение» в этом стихе не есть первичное Сотворение, и что элохимы не есть«Бог»,ни даже высшие планетарные духи, но зодчие этой видимой физической планеты и человеческого материального тела, или оболочки.
Основной доктриной в«Каббале»является, что постепенный переход божества от отрицательного к положительному Существованию символизирован в постепенном нарастании Десяти Чисел десятиричной шкалы исчисления, от Нуля, через Единицу, во Множественность. Это – доктрина сефиротов, или Эманаций.
Ибо внутренняя и сокрытая Отрицательная Форма концентрирует центр, который является первоначальной Единицей. Но эта Единица едина и неделима: она не может быть ни увеличена умножением, ни уменьшена делением, так как 1 x 1 = 1, и не более; и 1 : 1 = 1, и не менее. И именно эта неизменяемость Единицы, или Монады является тем, что делает из нее соответствующий образ единого и неизменного божества. Таким образом оно отвечает христианской идее Бога Отца, ибо, как единица есть родитель других чисел, так это божество есть Отец Всего.
Философский восточный ум никогда бы не впал в заблуждение, которое вытекает изсопутствующего значенияэтих слов. У них «Единый и Неизменный» – Парабрахман – Абсолютное Все и Одно, не может быть мыслим состоящим в каких-либоотношенияхс конечным и обусловленным и, следовательно, они никогда не применили бы к Нему подобные термины, которые в своей сущности подразумевают такие отношения. Отрывают ли тогда они абсолютно человека от Бога? Наоборот. Они чувствуют более тесное единство, чем западный ум, называя Бога «Отцом Всего», ибо они знают, что в своей бессмертной сущности человек саместьНеизменный Единый, не имеющий второго.
Но мы только что сказали, что Единица едина и не изменяется ни от умножения, ни от деления; каким же образом тогда образуется два. Дуада? Путем рефлексии. Ибо в отличие от Нуля Единица частично определима – то есть в своем положительном аспекте; и это определение создает Эйкон, или Эйдолон, самого себя, который вместе с самим собою образует Дуаду, и таким образом число два до некоторой степени аналогично христианской идее Сына, как Второго Лица. И так как Монада вибрирует и отступает во тьму первичной Мысли, то Дуада остается как ее наместник и представитель, и таким образом равной Положительной Дуаде является Триединая Идея, число три, соравное и совечное с Дуадой в лоне Единицы, хотя и оно изошло из этого в числовой концепции его следствия.
Это объяснение, казалось бы, заключает в себе намек, что м-р Матэрс уверен, что это «творение» не есть ни истинно-божественное, ни первоначальное, так как Монада – первое проявление нанашемплане объективности – «отступает во тьму первичной Мысли», т. е. в субъективность первого божественного Творения.