— Да... но ты, конечно, и сам помнишь все то, что может причинить тебе боль, — сказал он смягчаясь, и на лице его появилось сострадание. — Таких событий наберется на целую жизнь, а я даже не был рядом, чтобы тебя поддержать. Мне действительно очень жаль, Артур, прости меня. Я не собирался упрекать тебя, я только хочу показать тебе другую сторону медали.
Гвиневера не была плохим человеком, она была просто ослеплена нетерпимостью. Почему? Даже у нее есть эта другая сторона. Просто религия всегда должна быть проводником и никогда тюремщиком.
Я только смог кивнуть в знак того, что все понимаю, а Мерлин тем временем стал готовиться к магическому действу. Он положил руки на край камня, закрыл глаза и начал напевать заклинание. Его веки дрожали, когда он трижды произносил древние слова силы:
АДВАРИН МАХ КУМХАИЛ...
МАХ КУМХАИЛ АДВАРИН...
КУМХАИЛ АДВАРИН МАХ...
— Посмотри вниз, Сын Пендрагона! — прохрипел Друид своим страшным ритуальным голосом, который я так хорошо успел узнать. Подчиняясь его приказанию, я наклонился над темной поверхностью и заглянул вглубь.
Несколько долгих мгновений я вообще ничего не видел, кроме плывущих клочьев отраженных облаков и листьев. Потом на меня пахнуло чем-то темным и горячим и мой дух устремился вниз навстречу открывшимся видениям. Появившиеся цвета постепенно сливались в образы и формы — мир скалистого Тора, армий и Каменного Кольца ушел далеко и стал недосягаемым. Я набрал полные легкие воздуха, как будто собираясь погрузиться под воду. Даркенстоун кружился, и вместе с ним в сплошном водовороте кружились образы, исчезая во тьме.
Я почти касался лицом камня. Приподняв голову, я увидел, как едва заметные точки чистого белого света начинают сливаться в крошечные четкие картины, бледные и далекие. Слишком немощный, чтобы сдвинуться с места, я расслабился и стал наблюдать карнавал образов, проносившихся передо мной.
Где-то совсем далеко я увидел сцены из раннего детства, о которых я никогда не знал. Вот перед огромным каменным очагом сидит моя мать Игрейна, молодая женщина, кормящая ребенка, личность которого нетрудно было угадать. Кружась и сливаясь, видения собрались вокруг старого человека, одиноко поднимающегося по крутой тропе, вьющейся по заброшенному горному склону у самого моря. Звонили колокола, монахи пели латинские гимны, строгие и прекрасные... и среди всего этого появился ребенок, мальчик, которого Друид-язычник вручил христианскому Аббату, мальчик, рожденный для Магии. Годы проходили в этом море плавно текущего времени... зацветали и опадали яблони, большой черный Ворон парил высоко над пещерами и спускался на обесцвеченные меловые низины, испещренные серыми каменными кольцами... свет факелов, отражающийся в море поднятых кверху мечей! И я мгновенно осознал свое место. Так бывает, когда слушаешь рассказ о своем раннем детстве и внезапно среди описываемых образов узнаешь своего старого друга... эхо прожитой и так легко забытой жизни.
Забытые радости и печали всплыли вместе с триумфом Камелота — жизнь в окружении Соратников, как медленное старение прекрасного вина... Королева, блистающая перед Божественным Алтарем... Амр, мой сын, рожденный воином, исполненным честолюбия и коварства... как часто мы предоставляем своим врагам средство для нашего собственного уничтожения!.. Мерлин!