Данному человеку необходима специальная помощь, которую в наркологическом диспансере он не получит.
Подобным же образом происходит внедрение сущности и в человека принимающего наркотики или другие стимуляторы.
Отдельный разговор об одержимых какой-то сверхценной идеей, миссией, деятельностью или мечтой.
Здесь надо придерживаться простого, но очень мудрого правила, что:
«Всякое пере-, как недо- вредно».
Я надеюсь, что Вы поняли, к чему я плавно, с вашей помощью подбираюсь, а именно – к психическим заболеваниям. Мое психиатрическое прошлое (я имею ввиду не лечение в подобного рода заведениях, а работа в качестве того, кто лечит подобные расстройства), позволяет мне, с высоты прожитых минут и секунд в этом оазисе сумасшествия, немного с другой точки посмотреть на все то, что твориться в этой области.
Помните, с чего мы начинали – сумасшедших людей – примерно один процент. А вот самое интересное, что и истинно сумасшедших в этой категории то же не больше одного процента. Во всех остальных случаях мы встречаемся с каким-либо способом энергоинформационного воздействия на поле человека, или на его Душу. Именно поэтому ни таблетки, ни инъекции, ни что-то другое в этом случае помочь данному пациенту не может. В лучшем случае идет загрузка сознания и как бы исчезновение некоторых симптомов болезни. Но причина как была – так и есть и никуда от нее не уйти.
…
В этом плане вспоминается очень показательный случай с одной девочкой, которая с первого месяца (!!!) принимала противосудорожные препараты (!). Попала она к нам, когда ей уже было два года, и она последний год принимала уже ежедневно (!!!) по два (!!!) подобных препарата. На фоне них приступы, подобные эпилептическим, продолжались и врачи уже решали вопрос о каких-то кардинальных действиях в этом направлении, вплоть до операции.
Родители массу времени и сил положили на то, что бы изменить ситуацию, но результатов, при обращении в официальную медицину как не было, так и нет. Девочка не говорила, вела себя очень беспокойно, не реагировала на голос и обращение к ней. Казалось, что ее тело работает в каком-то своем режиме, а мозг – в своем. Она как бы с кем-то все время борется, внутренне и как подходит критическая точка этого противостояния, так она дает припадок. Врачи ставили диагноз – повышенная судорожная готовность головного мозга и лечили в соответствии с этим определением.
Мы поставили свой диагноз и начали проводить мероприятия согласно своему видению ее болезни. Необходимо было справиться с той сущностью, которая была внутри ее и заново отрегулировать все механизмы работы головного мозга, вплоть до восстановления структуры ДНК.
Уже после первого (!) сеанса родители девочки (кстати, без нашего ведома, мы об этом узнали только через несколько недель) отменили прием обоих препаратов и приступов не было. Если рассматривать только это одно, то многим врачам станет ясна ситуация, так как сама отмена двух противосудорожных препаратов часто вызывает новый приступ, здесь же его не последовало, а произошло плавное выздоравливание ребенка.