Это почти идеальная модель всех процессов, происходящих в измерении СВЕТА. Любой объект может существовать либо в энергетической, волновой форме — форме «образа», либо в форме «материального воплощения». Эти две формы являются крайними точками любого УЗОРА, и ни одна из них не может существовать без другой. Они симметричны, проблема только в том, что когда мы находимся на одной половине, мы просто не можем видеть другую половину. Поэтому и не подозреваем о ее существовании.
Понятно, что сказанное противоречит нашему чувственному опыту. Мы ВИДИМ, что почти все объекты движутся к своему разрушению. Более того, такое представление лежит в основе одного из краеугольных представлений научного знания — закона возрастания энтропии, что придает ему некую видимость фундаментальности. Но на самом деле мы просто не знаем, куда смотреть.
Возьмем наше собственное тело. Мы знаем, что оно находится в постоянном обновлении, что миллионы клеток ежедневно умирают и заменяются новыми. Для нас это как бы параллельные процессы — смерть каждой клетки является окончательной, а та, которая приходит ей на смену, не имеет к ней никакого отношения. По крайней мере, вся современная биология и медицина исходит из этих постулатов. Но есть феномен клеточной памяти, который с этой точки зрения просто невозможно объяснить. Факт наследования приобретенных навыков, которые проявляются, в том числе, на клеточном уровне, доказывает существование прямой и непосредственной связи между «умершими» и «родившимися» клетками. А выявленные «временные задержки» показывают, что у этого механизма есть невидимая нам структура, что процесс «передачи информации» имеет свою скрытую сторону, которая характеризуется собственной размерностью на Линии ВРЕМЕНИ. Проще говоря, есть период времени, в течение которого информация, накопленная «умершими клетками» еще не воплотилась в «живые клетки», как бы период «потустороннего существования».
Точно так же происходит и с нашим сознанием. Каждое мгновение времени какие-то из структур заполняющих нашу «активную память» разрушаются, а какие-то создаются вновь. То есть поток впечатлений которые мы осознаем в течение дня, гораздо больше, чем тот «сухой остаток», который мы можем вспомнить на следующий день. Но мы вспоминаем и осознаем день как единое целое, в котором прошлое непосредственно связано с будущим. То есть каждое «умершее» впечатление воплощается во вновь «родившееся» впечатление и продолжает существовать в нем в иной форме. Вернее, у него есть внутренняя (и невидимая нам) форма, которая и переходит из одного возникающего образа в другой образ.
Например, агрессия на слабом «подпороговом» уровне — то,счем мы сталкиваемся почти каждый день. Взгляд, слово, прикосновение — все это часто несет в себе «обертоны», которые являются «знаком» агрессии. И эти «обертоны» остаются внутри нас, мы транслируем их во всех следующих прикосновениях, вызывая встречную реакцию до тех пор, пока весь мир не окажется враждебным и агрессивным. Очень многие проводят в таком состоянии большую часть своей жизни, давно забыв о том «впечатлении», которое стояло у истоков этой цепи.
И наше тело, и наше сознание и мы сами являемся проявлением существования невидимых нами УЗОРОВ, для которых ЖИЗНЬ и СМЕРТЬ — это только половинки кольца. Другое дело, что такая расщепленность кладет предел развитию любого УЗОРА, заставляя его «кольцо» кружиться на месте. А СЕКРЕТ в том, что это не является единственно возможной формой существования.