Станислас Друэн улыбнулся.
Это справедливая награда за усилия, приложенные для того, чтобы оказаться на вершине власти. Даже у крыс и обезьян именно альфа-самцы пользуют молодых самок репродуктивного возраста.
Он бросил взгляд на стоявший справа экран, на котором отображались кривые, требующие к себе особого внимания. В качестве капитана правительственного корабля, он хорошо знал, что если не хочешь пойти ко дну — следи за циферблатами.
Покупка жилья растет.
Индекс САС 40 растет.
Население растет.
Производство автомобилей растет.
Строительство квартир и домов растет.
Все показатели на подъеме. Пока. Нужно придерживаться прежнего курса.
Зажужжал зуммер переговорного устройства.
— Ну что там еще, Бенедикт? Я же просил дать мне немного покоя.
— К вам полковник Овиц.
Президент взглянул на часы, спрятал смартфон и откинулся в кресле:
— Пусть войдет.
Он поспешно бросил в стоявшее напротив кресло несколько подушек.
В кабинет главы государства решительным шагом вошла женщина очень маленького роста.
На ней был тот же наряд, в котором она сидела в жюри. В руках у нее была сумка — по виду довольно тяжелая.
— Наталья. Видеть вас всегда приятно.
— Здравствуйте, господин президент.
Она взгромоздилась на подушки.
— Итак, чему я обязан той радости, которую доставил мне ваш визит?
Немного повозившись в кресле, она приняла более удобную позу.
— Эволюции. Я предлагаю вам не довольствоваться ролью президента, управляющего текущими делами страны, но стать главой государства, способного видеть средне- и долгосрочную перспективу, — ответила она. Затем продолжила: — Иными словами, правителем, рискующим попасть на страницы учебников истории, которые будут читать грядущие поколения.
Станислас Друэн пристально посмотрел на карлицу. Она попала в самую точку. Его амбиции всегда в том и заключались, чтобы оставить о себе память и не остаться простым президентом из длинного перечня канувших в Лету предшественников.
— Единственная эволюция, представляющая для меня интерес во время моего пятилетнего срока, касается экономики. После меня хоть потоп.
— А кто вам говорит о пятилетнем сроке? Я хочу приподнять перед вами завесу будущего тысячелетия. Еще я попрошу вас записать на внутренние камеры все, что я сейчас скажу, чтобы, если меня убьют, у вас была возможность еще раз послушать мои слова и принять их во внимание.
Президент Друэн ненавидел, когда ему отдавали приказы, особенно женщины, а тем более карлицы. Но в поведении этой странной собеседницы было что-то такое, что внушало ему уважение. Он наклонился к переговорному устройству:
— Бенедикт, в ближайшие четверть часа меня ни для кого нет. — Он нажал кнопку записи расположенной сзади видеокамеры и повернулся к посетительнице: — Постарайтесь покороче.