На пороге он останавливается, потрясенный красотой неповторимого места. Это большой круглый зал, построенный с непогрешимой точностью по архитектурным и геометрическим законам, тайну которых королевы матери передают своим дочерям из усиков в усики.
Главный свод насчитывает двенадцать голов в высоту и тридцать шесть голов в диаметре (голова — принятая в Федерации единица измерения, равная трем миллиметрам в человеческих единицах измерения). Цементные пилястры поддерживают этот храм насекомых, созданный так, чтобы, благодаря вогнутой форме пола, пахучие молекулы, выделенные индивидуумом, отталкивались и как можно дольше не впитывались стенами. Это удивительный обонятельный амфитеатр.
В центре его отдыхает толстая дама. Она лежит на животе и время от времени протягивает свою лапку к желтому цветку. Иногда цветок с сухим стуком защелкивается. Но лапка уже в безопасности.
Эта дама — Бело-киу-киуни.
Бело-киу-киуни, последняя королева рыжих муравьев центрального Города.
Бело-киу-киуни, единственная производительница духа и тела Племени.
Бело-киу-киуни, которая правила уже в эпоху большой войны с пчелами, в эпоху завоевания южных термитников, во время восстановления мира с территорией пауков, в эпоху страшной изнурительной войны, навязанной дубовыми осами. В прошлом году она координировала усилия Городов, направленные на сопротивление северным пограничным притязаниям муравьев-карликов.
Бело-киу-киуни, побившая рекорды долголетия.
Бело-киу-киуни, его мама.
Эта живая легенда здесь, совсем рядом с ним, как и раньше. Только теперь ее ласкают и увлажняют слюной двадцать молодых услужливых рабочих, а раньше он, № 327, ухаживал за ней своими маленькими, еще неловкими лапками.
Молодое плотоядное растение щелкает челюстями, Мать испускает скромную обонятельную жалобу. Никто не знает, откуда у нее эта слабость к растительным хищникам.
№ 327 приближается. Вблизи Мать не очень красива. У нее вытянутый череп, снабженный двумя огромными шаровидными глазами, которые, кажется, смотрят во все стороны одновременно. Ее инфракрасные глазки сгруппированы в середине лба. Ее усики, наоборот, расставлены слишком широко. Они очень длинные, очень легкие и вибрируют короткими, прекрасно рассчитанными толчками.
Уже много дней назад Бело-киу-киуни восстала из великого сна, с тех пор она не прекращает нести яйца. Ее брюшко, в десять раз толще, чем у остальных муравьев, подергивается от непрерывных судорог. Сейчас она откладывает восемь маленьких яиц, светло-серых, с жемчужным отливом, последнее поколение белоканцев. Будущее, круглое и липкое, покидает ее лоно и катится по полу. Его тут же подхватывают кормилицы.
Молодой самец узнает запах этих яиц. Это бесполые солдаты и самцы. Холодно, и железа, производящая «девочек», еще не активизировалась. Как только позволит погода, Мать будет производить столько яиц каждой касты, сколько необходимо Городу. Рабочие примутся сообщать ей, что не хватает мукомолов или артиллеристов, и она станет поставлять их по заявке. Бывает, что Бело-киу-киуни выходит из ложи и вдыхает запах коридоров. Ее усики достаточно чувствительны, чтобы уловить малейшую недостачу в той или иной касте. И она тут же пополняет личный состав.