— Чем занимался?
— Три года учился в Стентоне.
— О-о! Значит, лень закончить помешала?
— Меня исключили.
— Замечательно! — Камерон хлопнул по столу кулаком и расхохотался. — Великолепно! Значит, для этого питомника вшей в Стентоне ты не годишься, а для работы у Генри Камерона — в самый раз?! Решил, что здесь у меня самое место для отбросов? За что тебя вышибли? Пьянка? Бабы? Что?
— Это, — сказал Рорк и протянул свои чертежи.
Камерон посмотрел на верхний, потом на следующий, потом просмотрел всю папку до самого дна. Рорк слышал лишь шуршание бумаги, а Камерон молча переворачивал лист за листом. Потом архитектор поднял голову:
— Садись.
Рорк подчинился. Камерон пристально смотрел на него, барабаня толстыми пальцами по кипе эскизов.
— Значит, по-твоему, они хороши? — спросил Камерон. — Так вот, они ужасны. Неописуемо, преступно ужасны. Смотри. — Он ткнул чертеж прямо в лицо Рорку. — Посмотри сюда. Какая тут у тебя основная мысль? Какого черта ты этот план сюда вставил? Просто хотел, чтобы вышло красивенько, раз уж надо было как-то свести в одно? Кем ты себя возомнил? Гаем Франконом, не приведи Господь?.. А на этот проект посмотри, недоучка! Такая идея, а ты даже не знаешь, что с ней делать! Обязательно надо было загубить такую прекрасную идею?! Да знаешь ли, сколько тебе еще надо учиться?
— Знаю. Потому и пришел.
— А на это взгляни! Мне б такое придумать в твоем возрасте! И непременно надо было испохабить? Знаешь, что бы я с этим сделал? Вот, смотри, к черту твои лестницы, к черту котельную! Когда закладываешь фундамент…
Говорил он страстно и долго, непрерывно ругался, не мог найти ни одного эскиза, которым остался бы доволен. Но Рорк заметил, что говорит он так, будто по этим проектам уже идет строительство.
Камерон резко остановился, оттолкнул от себя папку с эскизами и положил на нее кулак. Он спросил:
— Когда ты решил стать архитектором?
— В десять лет.
— Врешь. В таком возрасте никто толком не знает, чего хочет.
— Не вру.
— Не смотри на меня так! Не можешь, что ли, в другую сторону смотреть? Почему решил стать архитектором?
— Тогда я не знал. Но теперь знаю: потому что не верю в Бога.
— Брось! Говори по делу!
— Потому что люблю эту землю. И больше ничего так не люблю. Мне не нравится форма предметов на этой земле. Я хочу эту форму изменить.
— Для кого?
— Для себя.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать два.
— Когда и от кого ты все это услышал?
— Никогда. Ни от кого.
— В двадцать два года так не говорят. Ты ненормальный.
— Скорее всего.
— Это не комплимент.
— Я понял.
— Семья есть?
— Нет.
— Работал, когда учился?
— Да.
— Где?
— На стройке.
— Денег сколько осталось?
— Семнадцать долларов тридцать центов.
— Когда в Нью-Иорк приехал?
— Вчера.
Камерон посмотрел на белую стопку листов, прижатую его кулаком.