Беспричинная неуверенность в себе, ощущение неполноценности, скрываемая от других неадекватность по сути есть проявление в человеке тайного страха оказаться неспособным жить. Но чем больше страх, тем яростнее человек цепляется за убийственные, удушающие его принципы и доктрины. Человеку не дано пережить момент, когда он признает, что он есть зло, которому нет спасения. Признай он это, и за этим тотчас последует самоубийство или без умие. Чтобы избежать этого, всякий, кто взял иррационализм за принцип, начинает обманывать, уклоняться, закрывать глаза на факты; обман закроет ему путь к счастью, жизни, реальности, разуму. В конце концов он потеряет уважение к себе, хотя и будет долго цепляться за иллюзию человеческого достоинства, страшась признаться, что утратил его. Тот, кто страшится идти навстречу проблеме, верит в худшее.
Вашу душу постоянно терзает чувство вины, но не потому, что вы совершили какое-то преступление, не из-за неудач, ошибок и недостатков, а из-за вашей страусиной привычки не замечать фактов и тем самым пытаться уйти от них. Это не какой-нибудь первородный грех или врожденный дефект, а ваш кардинальный недостаток – отказ думать, нежелание размышлять. Чувства страха и вины постоянно гнездятся в вас, они реально живут в вашем сознании, и вы это заслужили, но источник их отнюдь не в тех искусственных причинах, которые вы изобретаете, чтобы объяснить их себе; они проистекают вовсе не из вашего эгоизма, слабости или невежества, а из подлинной и серьезной угрозы вашему существованию: страх – потому что вы выбросили инструмент вашего выживания, вина – потому что вы сознаете, что сделали это по собственной воле.
То личностное, что вы предали, – это ваш разум; самоуважение – это уверенность в своей способности мыслить. Эго, которое вы ищете, сущность вашего Я, которую вы не можете выразить и определить. – отнюдь не ваши эмоции или смутные мечты, это ваш интеллект, судья верховного трибунала, которому вы дали отставку, чтобы безвольно дрейфовать по милости случайных импульсов, которые вы именуете своими чувствами. Так и продираетесь вы сквозь рукотворную ночь в отчаянных поисках безымянного огня, влекомые полузабытым воспоминанием о рассвете, который вы где-то когда-то видели и потеряли.
Обратите внимание на то, с каким постоянством в мифологиях мира повторяется тема рая, которым люди когда-то располагали, тема острова Атлантида, садов Эдема, идеального государства. Корни этой легенды уходят не в прошлое человечества, а в прошлое отдельного человека. Вам до сих пор знакомо ощущение – не столь отчетливое, как воспоминание, а размытое, как боль безнадежного желания, – что когда-то, в первые годы детства, ваша жизнь была светлой, безоблачной. Это состояние предшествовало тому, как вы научились подчиняться, прониклись ужасом неразумия, сомнением в ценности своего разума. Тогда вы располагали ясным, независимым, рациональным сознанием, распахнутым во вселенную. Вот рай, который вы утратили и который стремитесь вернуть. Он перед вами и ждет вас.
Некоторые из вас никогда не узнают, кто такой Джон Галт. Но те, кто хотя бы на миг испытал любовь к жизни и гордость за свое жизнелюбие, кто когда-нибудь смотрел на эту землю и благословлял ее своим взглядом, кто когда-либо ощущал себя человеком, еще не потеряны безвозвратно.
Я всего лишь тот, кто знает, что таким чувствам изменять нельзя. Я тот, кто знает источник этих чувств и их значение, тот, кто эти некогда испытанные вами чувства положил в основу всей своей жизни.
Выбор должны сделать вы сами. Этот выбор означает верность заложенной в вас силе, и вы сделаете его, если признаете, что самым благородным вашим поступком был тот акт мышления, в результате которого вы поняли, что два плюс два – четыре.