«Клиповое сознание» современного человека — следствие зафрагментированности «дискового пространства» мозга информационным мусором. Человек уже не способен обобщать данные в единой, континуальной, последовательности. Очень многие люди не удерживают в памяти длинные тексты, не видят связи между разделенными по времени событиями, понимая их пунктуально и воспринимая фрагментарно.

К данной сентенции меня сподвигла фраза, увиденная сегодня, в журнале симпатичной мне френдессы:

«…и купила себе книжку U.S. History for Dummies. Подумала, что за фигня, в конце концов, я и более сложные вещи осваивала. Ну и что, что скучная книжка, зато не слишком толстая. Прочитаю от начала до конца и буду разбираться в американской истории не хуже других. Долго и нудно я читала эту книжку, по одной главе перед сном, ничего не пропуская. И дочитала до конца.

И практически ничего не запомнила. Можно начинать читать по новой, начиная с первой главы.»

Не уподобимся создателям клиповой исторической попсы, и складывая нашу мозаику из мелких кусочков будем иногда отходить от нее на расстояние с целью увидеть картинку целиком. Попробуем перераспределить файлы на диске истории таким образом, чтобы восстановить непрерывную, континуальную, последовательность. Процесс этот называют «дефрагментацией» и он предполагает создание целого из фрагментов. «Фрагмент» — по-русски значит кусочек целого, осколок. Любопытно также, что «дефрагментация» на иврите звучит как «ихуй».

Здесь как-то в комментариях один читатель попытался иронизировать, дескать, он не пишет книжек с картинками, в отличии от… А я и не скрываю, что люблю рассматривать картинки. Визуальная информация иногда дает намного больше тысячи слов и точнее. Глаз не обманешь поэтическими метафорами и псевдонаучными нагромождениями.

В главе 17 я обратил ваше внимание на фотографию скульптуры Митры из Модены с неким дивайсом в правой руке. В Модене я не был, но подобный предмет как-то видел в руке статуи Зевса. Искусствовед на вопрос, что это за предмет, ответил — «молния». Зевс — громовержец! — поведал он.

— А почему она, молния, такой странной формы?

…Вы, наверное, можете представить реакцию человека, который не знает как ответить — он пожимает плечами, поднимает брови… а ответить то что-то надо — и ответ этот, предваряемый затяжным э-э-э, зависит уже от его фантазии. — Мол, что не всё можно изобразить, что мрамор, дескать, хрупок, да как можно передать гром и вспышку света? Но скульптору, — посмотрите, — удалось передать движение и динамику…

Нет, я совсем не против искусствоведов… Среди них иногда попадаются очень симпатичные люди. Они всегда хорошо выглядят, улыбаются — ведь и с публикой им приходится работать. Среди них есть люди искренне болеющие за своё дело и трудоголики. Большинство из них считает своей миссией привить людям любовь к искусству. И некоторым это удается даже!