Ева смешалась. Если верить словам горбуна, то получалось, что он каким-то чудесным образом узнал ее имя, чтобы дать ей ощущение, что она не одна в этом мире. Подобное объяснение казалось Еве, по меньшей мере, странным, но она решила ничего не уточнять, а просто перевести разговор на другую тему.
— Яблочный Спас — это такой христианский праздник? — спросила она без малейшего интереса в голосе, раздумывая о том, что время, когда она чувствовала себя одинокой, безвозвратно осталось в прошлом, теперь она не одна, она — с Богом.
Внезапный смех горбуна вывел Еву из состояния глубокой задумчивости. Она почувствовала себя ужасно неловко.
— Почему вы смеетесь?.. — грозно сказала она. — Я сказала что-то очень смешное?
— Нет… Извините… Я не… Простите… — горбун начал извиняться, пытаясь справиться с приступами смеха, но от этих его безуспешных попыток, сопровождавшихся характерными «вспрыскиваниями», ситуация выглядела все более дурацкой, а Ева чувствовала себя в еще более неловком положении. — Церковный праздник — Преображение Господне… — горбун наконец справился со своим безудержным весельем и смог выдавить из себя нужный ответ.
Впрочем, Ева по-прежнему не понимала, что его так сильно развеселило.
— А Яблочный Спас — это, я так понимаю, просто народное название этого праздника, — сухо заметила Ева. — Просто сбор урожая совпадает…
Ева заметила, что горбун начал с подчеркнутой серьезностью кивать головой в знак согласия.
— Совпадает, — продолжила Ева, — с преображением Иисуса Христа, после того как Он воскрес из мертвых…
Ева не успела еще закончить свою мысль, как нелепый горбун снова расхохотался и, более того, плохо держа равновесие, повалился со смеха на землю.
— Нет-нет! — замахал он своими кривыми руками, пытаясь, видимо, не только высказаться, но и подняться. — Воскрешение — это Пасха. Помните: «Христос воскресе! Воистину воскресе!»… Это Пасха. А то Преображение Господне…
Ева почувствовала себя полной дурой, да вдобавок к тому — оказавшейся в дурацкой ситуации.
— Ах да, я перепутала… — сказала она, пытаясь собраться с мыслями. — Преображение — это…
Но завершить свои рассуждения Еве не удалось — горбун шокировал ее своей просьбой:
— Извините, вы не поможете мне подняться? У меня самого не получается… Ноги не слушаются… И горб…
Ева невольно сглотнула слюну. Она уставилась на протянутую ей руку горбуна, как на какую-то гадюку, к которой она по каким-то непонятным причинам должна прикоснуться.
— Да, конечно… — пролепетала она и после некоторой заминки взялась за нее двумя пальцами. — Поднимайтесь…
Двух пальцев не хватило. Еве пришлось сильно напрячься, чтобы помочь горбуну снова оказаться на ногах.