Знал я мир, где не было ничего, кроме суеты. "Всё иллюзорно, истинное скрыто от нас!" — так говорили люди о мире своём. Достичь небытия, выйти из пучины страданий мечтали люди мира этого. Но достигавшие быть людьми переставали совсем. Кем же был человек в этом мире?
Знал я мир, где великий закон властвовал над человеком, карая преступников и восхваляя послушных, свято блюдущих догму. Не собой быть, но блюсти закон — таким был удел человека в мире этом. И не было ничего в этом мире, кроме закона. Кем же был человек в этом мире? Знал я мир, где закон заключался внутри человека. Смятение царило в этом мире: страдание именовалось и путём, и наказанием, и славой, и даром, и даже искуплением. Словно в чёрную дыру проваливался мир этот, сворачивался, сводился… Не жизнь, но смерть именовалась в мире этом моментом истины. Но кем же был человек в мире этом?
Последний мир, который известен мне, самый странный из всех. Человек поставлен здесь во главу угла: свободный и бесстрашный, сильный и ответственный. Всё было сделано в мире этом для человека такого, но не было таких людей в мире этом. Кем же был человек в этом мире?
Словно жабой грудной, пожираем человек своей целью. Все тысячи целей его — одна цель: уменьшить боль и увеличить этим своё мелкое удовольствие. Во множество благородных, во множество неприглядных одежд рядилась эта единственная цель человечества. Но как бы вы ни одевали её, не скроете, что недовольны собой и миром своим недовольны вы! Это недовольство и есть то, что делает цель вашу! Что ж, упивайтесь целью своей, вы же так любите смерть!
Цель ваша — от боли избавиться, но движение ваше к цели только боль и приносит вам. Разве же ткут, расплетая? Что ж на самом деле вы делаете?
"Оценивать — значит создавать!" — говорите вы. "Оценка сама — драгоценность и сокровище среди всех оценённых вещей!" — не унимаетесь вы, безумные.
"Оценка куёт недовольство ваше", — так скажу вам я, Заратустра! Но раз так сильно любите вы оценку, что ж пытаетесь вы уменьшить боль? По крайней мере, последовательным должен быть сумасшедший в своём безумии!
Видимо, любите вы боль вашу, потому-то и множите недовольство своё — вот в чём цель ваша! И нет в вас силы признать правду эту, идолопоклонники смерти!
Не жизнь, но смерть — божество ваше, что бы ни говорили вы! Себе вы солгали и самих Себя обманули. В глупости больше смысла, чем во всей жизни вашей, ибо мерой вещей вы полагаете смерть — то, что сущности не имеет!
И любовь ваша — лишь один из способов боль усилить, а не любовь. Мука — любовь ваша! Не мучьте же меня любовью вашей, неспособные быть эгоистами! Боль ваша навевает вам предчувствие смерти, а вы так любите смерть! Любовь ваша — напоминание о смерти!
Оценка — вот он, ваш смысл, смерть — вот сущность ваша! Две пустоты, переливаясь друг в друга, создают мир ваш — мир пустоты! И нет цепи, чтобы накинуть на морду зверя этого с тысячью головами, ибо нет голов этих!
Вы боитесь оценки, боитесь боли, вы боитесь страдания, и смерти боитесь вы, но ведь всё это — жизнь ваша! Когда ж избавитесь вы от страха, безумные?!