— Вы недооцениваете степень моей информированности! — Анхель весело рассмеялся. — Но не тревожьтесь так. Право, в этом нет ничего страшного. Я ведь даже встречался с одним из «Анхелей де Куатьэ». Да, правда! Я вам расскажу. Одна моя хорошая знакомая похвасталась, что к ним в гости должен будет прийти «модный автор» — Анхель де Куатьэ. Я, разумеется, напросился посмотреть на «звезду». И посмотрел. Забавно. Очень смешно было глядеть, как этот человек пытается быть мной. Очень забавно!
Знаете, если переодеть мужчину в женский наряд и попросить его изобразить женщину, он тут же начинает жеманничать, закатывать глаза, кривить губы, бессмысленно махать руками, попеременно закидывать ногу на ногу и так далее. В действительности, женщины никогда себя так не ведут. Никогда. Но, чтобы быть «похожим» на оригинал, плохой актер прибегает к утрированию. Так и здесь, в случае с… Как вы сказали — «лже-Анхелями де Куатьэ»? Да.
— Но как к этому относиться?
— С улыбкой! Анхель де Куатьэ — не самый плохой человек на этой земле. И если кому-нибудь хочется быть Анхелем де Куатьэ — пусть будет. Но я никогда не скажу о себе, что Анхель де Куатьэ — это я. Поэтому если кто-то говорит, что он Анхель де Куатьэ, можете быть уверены — это не Анхель де Куатьэ.
Интересно, кто-нибудь догадывался об этом?
Автор скрывает себя, чтобы мы могли ощущать его книги — своими. Лично я — нет. Я не догадывался. Но — мог предполагать такое. Задумайтесь: если мы не знаем автора, мы придумываем его. И конечно, его образ получится похожим на нас, а текст его книги станет нам родным и понятным. Анхель де Куатьэ пишет о самых сложных вещах. О вещах, о которых сложно рассказать, не нагнав на читателя дремоту. Но у Анхеля де Куатьэ это получается. И теперь мы знаем почему. И много ли вам известно авторов, которые говорят: «Это не моя книга, я не претендую на авторство. Она — ваша. Она написана вашим сердцем».
— Хорошо, первую причину я понял. Какая вторая?
— Я всегда здесь. Я бываю в разных городах. Я хожу по тем же улицам, что и мои читатели. Я захожу в те же здания. Езжу в том же транспорте. Я всегда рядом с ними. Вот, например, я сижу в кафе и слушаю, как люди говорят обо мне и о моих книгах. Кто-то «со знанием дела» утверждает, что это коммерческий проект. И мне смешно. Кто-то бьет себя в грудь и заявляет: философия — это только Аристотель с Гегелем, а остальным туда — не соваться! И мне снова смешно. А вот сидит кто-то и тихо отвечает: «А мне нравится. Для меня это важно. Это много для меня значит». И он один, и я за него переживаю, я чувствую его боль. .Но, задумайтесь, я ведь сижу рядом! И он уже не один! Совсем не один! Понимаете?
Но я не могу сидеть во всех кафе сразу, быть на всех улицах и перекрестках одновременно. Я не могу быть везде физически. Но я везде, если вы не знаете, как я выгляжу. Если же вы знаете меня в лицо, мое место окажется раз и навсегда локализованным. И я уже не смогу быть с каждым. И люди перестанут чувствовать мое присутствие. Они будут думать обо мне: «Он там-то, ему хорошо. А мы здесь, мы одиноки, и нам плохо». Поймите, если вы не знаете моего лица, я рядом — за соседним столиком, на той стороне улицы, в соседнем доме, в этом же книжном магазине. Но если вы знаете, как я выгляжу, вам придется меня искать. И вы вряд ли «найдете».
— А вас в самом деле можно встретить на улице, в общественном транспорте, в книжном магазине?