— А я не вижу, — сказал Данила. — Умом понимаю, а не чувствую. Сознание блокирует. Понимаешь?! Сознание — будь оно не ладно! И у Андрея то же. А у тебя, Анхель, ветер в голове. Понимаешь? У тебя везде — мистика и знаки. Даже там, где их нет. А у меня их нигде нет. Совсем я запутался... Где-то же должен быть баланс.,.
— Медальон?.. — Андрей незаметно вернулся и заметил, что Данила держит в руках подарок Гаптена. — Тот самый?!
— Да, — ответил Данила, снял медальон и протянул его Андрею.
— Не может быть, — прошептал тот. — Бодхисатва...
— Бодхисатва? — переспросил я.
— Ну да, — Андрей посмотрел на меня так, словно это было очевидно. — Ангел, отказавшийся от небесного блаженства и вернувшийся в мир, чтобы пробуждать души людей.
— И Анхель считает, что это я! — не без иронии сказал Данила.
— Ну а как же... — растерялся я.
У меня опустились руки. Я готов был расплакаться и провалиться сквозь землю от раздиравшего меня чувства бессилия. Раньше я с трудом справлялся со всеми сомнениями Данилы, а теперь еще и Андрей подливает масла в огонь!
— Андрей, а ты знаешь, как эти мозги поменять? — спросил Данила, показывая на свою голову. — Есть какой-то способ?
— Ну, проверенного нет, — улыбнулся Андрей, намекая на то, что он и сам нуждается в подобном рецепте. — Есть идеи...
— Тогда хотя бы идеи! — подхватил Данила.
Я смотрел на них и не знал, что мне делать. Ощущение какого-то тупика. Скрижали известны. Мы, мне кажется, их понимаем. Но они, как искусственные фрукты, — выглядят аппетитно, и при этом совершенно несъедобны.
Да, Скрижали — это не заклинания, как я думал раньше. Я ошибался. И Андрей прав, когда говорит, что прежде должно что-то произойти с нами, чтобы скрижали «сработали». Но что?!
Какая сила может сдвинуть наше сознание с тех мертвых точек, в которых оно у каждого из нас троих замерло?
— И Тьмы нет... — сказал я вслух.
— Тьмы — нет?! Анхель, с тобой все в порядке? — рассмеялся Данила. — Или у тебя сознание стало меняться?
— Я не в том смысле, — попытался объяснить я. — Я в том смысле, что Андрею Тьма не угрожает. Всем Избранным угрожала. Все были на пороге смерти. А Андрей — вот...
— Да, кстати! — улыбнулся Андрей. — И еще меня никто не убивает. Только — «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему...»
Раздался стук в дверь. Мы вздрогнули и посмотрели друг на друга.
ЭПИЛОГ
Андрей подошел к входной двери и открыл ее.
— Я попрошу вас следовать за мной, — объявил человек, возглавлявший группу людей в черных костюмах.
— А вы, простите, кто? — спросил Андрей.
— Вы получите все необходимые разъяснения позже, — ответил человек.
— Но, согласитесь, это как-то странно... — Андрей продолжал настаивать на объяснениях. — Вы просите нас следовать за вами и не говорите, кто вы и куда, зачем вы...
Андрей не успел закончить фразы. Люди, до сих пор стоявшие на пороге, ворвались в комнату. Нас схватили — меня, Данилу, Андрея — и вытолкали на улицу. Там стояло несколько машин-фургонов с затемненными стеклами. В них нас и погрузили.
— Это в ваших же интересах, — услышал я краем уха, когда мне выворачивали руку и выталкивали из квартиры.