— Но ведь я ее не любил... — 63-22 снова повернул голову и посмотрел в окно. — Вспомни себя. Неужели всякий, кто испытывал к тебе чувство любви, ушел от тебя с полной корзиной подарков? Мы одаряем тех, кого любим. Чужая любовь, любовь, которой мы не рады, лишь обременяет. Вспомни себя.
И Саша вспомнила Павла и то, что она сказала ему два дня назад: «Мне нравится думать, что ты, Паша, несчастен. Очень. По крайней мере, больше меня». Он любил ее — она его ненавидела. Она думала, что так не любят, что любят по-другому. Но это она так думала, а он любил ее, любил своей плотской, уничтожающейчеловекастрастью. Любил...
Саше стало холодно от этих мыслей. И тут же слова 63-22 снова прозвучали у нее в голове: «Вспомни себя. Неужели всякий, кто испытывал к тебе чувство любви, ушел от тебя с полной корзиной подарков?» Саша обожглась этими слонами. Естественно, когда дарит тот, кто любит. Но ждать подарков в ответ насвоюлюбовь — это почти безумие. Твоя любовь не дает тебе никаких прав.
— Это, наверное, очень тяжело... — обрывок своих мыслей Саша произнесла вслух.
— Что — «это»? — 63-22 прищурился и улыбнулся.
— Ну, когда все в тебя влюбляются, — засмущалась Саша, ощущая всю глупость и двусмысленность своего положения. — «Человек, объятый страстью, не видит ни того, кого онлюбит, ни самого себя. Это двойное убийство».
— Влюбляются вменя? — рассмеялся он вдруг. — Нет, это ерунда, право! Забудь обо мне! Все познается в сравнении... Ты подумай — каково Богу! Вот уж кого убили любовью! Самым натуральным образом!
63-22 продолжал смеяться — удивительным, заразительным смехом. А Саше хотелось плакать. В эту секунду ей хотелось рыдать навзрыд, провалиться сквозь землю и умереть. Потому что в этом удивительном, заразительном, необыкновенно добром и светлом смехе она слышала вселенское горе.
Можно было подумать, что так Сатана потешается над Богом, как Саша над Павлом: «Мне нравится думать, что Ты, Бог, несчастен. Очень. По крайней мере, больше меня». Но нет, Сатана не потешался над Богом, он сострадал Ему. Безбожник, сострадающий Создателю. Ад — место вселенской скорби о Его муках...
От этой мысли все внутри Саши перевернулось. Сердце защемило, и тут она вспомнила слова 63-22: «Мне Бог не нужен», И в эту же секунду они вдруг поменяли в сознании Саши свое значение, самый их смысл переродился. 63-22 освободил Бога... Он единственный не ждет от Него подарков в обмен на свою любовь.
Бессеребряник, взявший только для вида каких-то тридцать монет...
*******
— Ну что, будешь разгадывать вторую загадку? — 63-22 печально посмотрел на Сашу. — Если тебе нужны доказательства, ты всегда можешь получить их. Но у меня слишком мало времени.
Саша запаниковала. Страх, что она не сможет отгадать, смешался в ее душе с ужасом предстоящего ей испытания — переживания чьей-то смерти. Нет, она не хочет ничего отгадывать, и ей не нужны никакие доказательства.
Но эти слова — «у меня слишком мало времени». Неужели 63-22 знает, что его хотят убить? И он готов умереть? А может, она скажет ему. Откуда ему знать об этих планах? Его боятся здесь, как прокаженного.
Сказать? А вдруг его камеру прослушивают? Нет, нельзя говорить и нельзя отказываться. До тех пор пока она приносит доказательства, остается надежда, что ему сохранят жизнь. Хотя бы надежда.
— Да... — прошептала Саша.