Есть правда еще однообщее,— ты задумался. — У каждого из них есть ребенок, дочка. Вроде бы это не доказательство, что они муж и жена. Мало ли у кого есть дети?.. Но много ли ты знаешь маленьких девочек, которые без конца говорят своим родителям: «Отпустите меня»? И не объясняет, что это значит — «отпустить»...
*******
Господи, Данила, но как же мне собраться?! Как же я смогу обратиться к миру сущностей, находясь в таком состоянии?! Я же просто с ума схожу!
— Анхель, не думай об этом, — ты снова смотришь на меня своими замечательными, своими обнадеживающими, вселяющими уверенность глазами. — Просто вспомни о тех Скрижалях, которые мы нашли. Вспомни о том, что в них говорится...
— О Скрижалях? — я удивился, но не тому, что ты сказал, а почему я сам до этого не додумался.
— Вспомни о «Ты». Вспомни о «Другом». Вспомни о «Счастье». И вспомни о «Свете»...
Так ты перечислил уже известные нам Скрижали. Ты зашифровал их в эти четыре слова. И я мысленно улыбнулся. Мы не произносим тексты Скрижалей, но ты спрятал их внутрь слов. И получилась формула. Поменяй эти слова местами, ты все равно получишь один результат: «Ты — Другой», «Другой — Ты», «Ты — Счастье», «Счастье — Другой», «Ты — Свет», «Другой — Свет», «Свет — Счастье».
Конечно, это не тексты Скрижалей. И никто не поймет, что в этих словах, не зная тек ста Скрижалей. Но в том, как ты это сказал, было столько правды, столько внутреннего, глубокого смысла, что я заплакал. Наконец-то...
Да, мне это было нужно. Конечно, кто-то скажет, что слезы не красят мужчину. Что и слезы слабости, и слезы отчаяния, и слезы сентиментальные — все блажь. Но наплевать на тех, кто так скажет. Они ничего не знают. Я плакал.
На исходе вторые сутки, и я похож на водонапорную башню. Эти слезы распирали меня, распирали изнутри. Душили, давили, жгли. Слезы страха, слезы отчаяния, слезы усталости, опустошенности, беспомощности, а теперь — и слезы счастья. Слезы...
Я вдруг почувствовал себя счастливым. Я плакал и чувствовал себя счастливым. Счастливым от того, что ты здесь, со мной. Счастливым от того, что я причастен к такому важному делу, что я могу тебе помогать. Мне вдруг стало понятно все, о чем ты говорил на Совете. И я почувствовал себя свободным, свободным и счастливым.
Не знаю, как так получилось — я понял что-то очень важное для себя, или просто душа моя освободилась в эту секунду. Возможно, подействовали твои слова, то, как ты сформулировал суть известных нам Скрижалей. Не знаю.
Но меня буквально выбросило в мир сущностей. Мощным, стремительным потоком.
В мир, где нет ничего земного, привычного, осязаемого. В то, что нельзя описать. В текучее пространство Света.
Раньше, чтобы заглянуть сюда хотя бы краешком глаза, мне требовались многие дни сосредоточения, ритуалы и обряды. Но на сей раз я просто открыл глаза. И сквозь призму, сквозь пелену своих слез я увидел многоцветие пульсирующего Бытия, величие и животворящую силу Вечности, красоту и могущество Небесного Свода.
Сущности шли передо мной огромным, нескончаемым хороводом. Я испытал... Бессмертие.
Мы вышли из метро на улицу в сопровождении своего серого эскорта.
— Я был прав, Анхель?
Это были не сущности?— спрашивает Данила и вместе со мной растерянно смотрит, как наши преследователи спокойно, без суеты рассаживаются по машинам.
Меня шокирует эта их наглость и уверенность.