— Данила, ты к чему ведешь?.. — я даже растерялся.
— К тому, что у вожака обезьян много силы, просто она в нем! — Данила начал активно, жестикулировать. — Понимаешь? В нем! Это его сила! Как бы потенциальная! Просто ее не видно!
— Ну?..
— Ну, ну! — разозлился Данила. — Ты хочешь сказать, что этот парень — Отто — слабак?! Мы из всей этой банды через него одного могли изображение получать! Помнишь, Гаптен объяснял, что у всех остальных было поле нестабильное, слабое какое-то?
— И… — я, кажется начал понимать.
— И я думаю, — неистовствовал Данила, раздосадованный моей несообразительностью. — Он из них самый сильный. А все хочет этой власти и порядка. Где сила-то?! И вот оно встало на место, это Копье! Как только Андрей объяснил про это, как его?.. Пла…
— Плацебо, — улыбнулся Андрей.
Он, в отличие от нас с Гаптеном, уже все понял и просто наблюдал за «битвой интеллектов» со стороны.
— Да, плацебо! Точно! Так вот, я понял, куда делась сила Отто — он ее Копью отдал!
— Так… — Гаптен медленно качнул головой и почти по слогам повторил свой первый вопрос. — И почему это Копье подделка?..
— Ну, это же очевидно! — заорал Данила. — Что такая штуковина может делать в витрине музея?! Если это действительно такое Копье Власти, как о нем Темные говорят, его бы уволокли оттуда, к чертям собачим, уже тысячу раз!
— Пошла кинетическая энергия, — констатировал Андрей. — Все понятно. Русский объясняет австрияку, что в его музеях лежать может, а чего — нет…
Мы на секунду задумались… И расхохотались. Буквально повалились на пол.
— Да пошли вы!.. — закраснелся Данила, еле сдерживаясь, чтобы самому не расхохотаться. — Ну, да! А как?..
Из нас пошла энергия. Волна. Все напряжение этих суток изливалось из нас фонтанами смеха.
— Ты бы, Анхель, лучше подумал, как первую печать в своей книге объяснишь, — сказал Данила через пару минут, когда мы чуть-чуть угомонились. — Ведь не все так просто, этот порок внутри каждой души есть…
— А чего думать? Теперь проблем не будет. Возьму у Андрея интервью… — сказал я и посмотрел на Андрея. — У него ведь есть, что по поводу этой печати сказать?
— У меня-то есть, — Андрей произнес это так, что мы все затихли. — Только вот меня волнуют оставшиеся шесть…