196. (Авг. 25).В телескоп наблюдают далекие планеты и звезды. Звезда может перестать существовать уже давно, но ее лучи все еще достигают Земли, и линза телескопа рекордирует небесное тело, которого уже нет. Если представить себе телескоп настолько сильный, чтобы в него было видно все происходящее на далекой планете, жизнь ее животного и растительного царства и людей, если она населена, то в случае уничтожения этой планеты телескоп все же будет регистрировать идущую на ней жизнь, если лучи с этой планеты достигают Земли только в данный момент. Планеты уже нет, но то, что происходило на ней, летит устремленно в пространстве со скоростью лучей света, от рождения планеты и до ее конца. Лучи, от нее исходящие, устремляются в пространство и в нем существуют, неся в себе всю историю данного небесного тела от начала его и до конца: как бы фильм, фиксирующий происходившие на планете явления. Это и будут так называемые свитки Акаши, существующие в бесконечном пространстве. В мире плотном расстояния измеряются километрами, а в космическом пространстве — световыми годами идущих от небесных тел лучей. И такие лучи родившейся и умершей планеты могут достигнуть Земли, если планета удалена он нее достаточно далеко, через тысячи и миллионы лет. В Мире Надземном пространственные взаимоотношения между телами определяются не расстояниями, а слоями, причем один слой может существовать в другом, его проницая. Плотность и разреженность материи и ее комбинаций определяет пространственные взаимоотношения тел. Обычных расстояний там нет. Есть верх и низ, но явление это столь же относительно, как относительно оно и в мировом пространстве. Верхом можно считать разреженность и светоносность явлений, низом — их плотность. Свет — это верх, тьма — это низ. Но понимается это не в обычном земном смысле. Поэтому чудовищные расстояния, проходимые в Космосе лучами когда-то существовавших и умерших планет, быть может, недоступных регистрации их земными телескопами, в Мире Надземном теряют свою пространственную растяжимость, ибо там все существует ныне и здесь, то есть там, где находится фиксирующее их сознание. Поэтому свитки Акаши доступны тому, чье сознание устремляется к ним. Ведь там все движется мыслью, даже сознание, и где мысль, там и оно. Можно быть прикованным к фильме своей собственной жизни или к отдельным, наиболее интенсивным моментам ее, но можно устремиться в исследование фильмы, запечатлевшей прошлую историю своего народа, или своей планеты, или своей солнечной системы. История их всех запечатлена в пространственных лучах точно так же, как запечатлена в таких же лучах история какой-нибудь давно умершей далекой звезды, лучи которой все еще продолжают достигать нашу Землю и создавать иллюзию жизни, которой уже нет в плотном мире. Все, что существует на нашей планете, не умирает никогда, но, запечатлеваемое в вибрациях того или иного порядка, уносится волнами в пространство в виде лучей и в нем существует всегда, по плотным измерениям далеко или близко, но по тонким вне расстояний, но по слоям. Отсюда, свитки или фильмы Акаши — не отвлеченность, но реальность того, что есть. Отрицать их — значит отрицать реальность лучей далекой звезды, до нас долетевших и фиксируемых нашими телескопами, быть может, много времени спустя после того, как эта звезда перестала существовать. Утверждаем действительность перед лицом кажущейся очевидности и в соответствии с законами обоих миров.
197. Человек, ничего не говорящий о себе, недосягаем касаниями чужой мысли, ибо каждое раскрытие себя оставляет открытыми входы в орбиту его микрокосма. Потому умалчивание о своих переживаниях, эмоциях и всем том, чем полно и чем живет сознание, тоже будет известным условием самозащиты. Каждым несдержанным проявлением чувств отдает себя их проявитель во власть того, перед кем проявляются чувства. Потому сдержанность есть самозащита. Редко судят люди благожелательно близких своих и далеких. И хорошо, когда не о чем даже судить. Чувства можно иметь, но внешне проявлять их недопустимо тому, кто хочет себя охранить. Равновесие — явление столь редкое среди человеков, что при соприкосновении с ним обычное сознание чувствует страх или трепет. Оно не выдерживает вибраций уравновешенной ауры и обычно подчиняется ей. Ведь равновесие возможно тогда, когда астрал обуздан и подчинен. Если он подчинен и обуздан в себе, то он легко подчиняется и в других, ибо вибрации его того же порядка. Так обуздание своего астрала или сдерживаемость его эмоций, то есть сдержанность, приводит к победе над собой и над собой — власти, тем самым давая человеку власть над теми эмоциями и чувствами в других людях, которые он обуздал и победил в себе. Путь к этой власти пролегает через себя. Победив себя и усмирив себя, восстанет победитель.