548. Иного выхода нет, как только идти вперед и вперед мимо всех тех препятствий, которые так щедро разбросаны на пути достижений, ведущих к Владыке. Если останавливаться перед каждым и перед каждым задерживаться, то не будет ли это шагом пигмея? Ведь так можно не только задержаться, но и остановиться совсем. Но даже задержки недопустимы, ибо те, кто следует за Владыкой, стремительно двигаются вперед. Не может остановиться движение небесных светил, подчиняясь законам природы. Так же не может остановиться и дух, не нарушая законов своей эволюции. Конечно, остановки бывают, а за ними движения вспять, но это уже инволюция духа. Падшие души! Сколько их отемняет ауру Земли. Куда же направлено движение их? Не вниз ли, не в бездну ли? Потому, когда путь решен и выбор сделан, пусть уже не сможет остановить ничто. А чудища мрака, сторожащие повсюду путника Великого Пути и отовсюду ему угрожающие и принимающие различные облики и личины, и противодействующие сочетания внешних условий остаются лишь символами преодоления и победы над всем, что мешает идти. Мимо, мимо, мимо их всех, бесповоротно решив, что отныне ничто не задержит устремленного бега к Владыке.
549. Скажу только сильным, что той высоты, на которой Владыка, никогда не достичь. Ибо когда, в зонах времен, станет она достижима, та высота, на которой Владыка сейчас, то ведь и Он тоже идет, поднимаясь все выше и выше, и будет он так же далек впереди, а быть может, еще даже дальше, чем ныне. Но это пусть силы дает идти непреклонно, ибо цель — быть с Ним вместе. Быть вместе возможно и достижимо, ибо те духи, которые под Его Лучом и Космическим Отцом которым приходится Он, находятся в сфере притяжения Его ауры и по Закону магнита и по решению воли свободной своей к Нему неуклонно влекутся, если огненное устремление их достаточно сильно. Доступ открыт и выбор свободен, желающий может идти.
550. Буду краток: когда внешние впечатления не сопровождаются обычными реакциями, оставляя астральное тело в покое, первый шаг к овладению собою можно считать успешным.
551. (Дек. 10).Помните сказку о том, как у змея вместо каждой отрубленной головы вырастала новая. Дракон самости тоже многоголов, и на место каждой срубленной вырастает другая. Уявление самости, уничтоженное в одном аспекте, проявляется в чем-то другом. Дракона надо поразить в сердце, и тогда ни одной головы он уже не поднимет. Можно вспомнить, с каким упорством и как жестоко боролись аскеты с драконом, нося вериги, власяницы и истязая себя самобичеванием, голодом и всеми доступными мерами, лишь бы сломить его ярость и его умертвить. Но отменен аскетизм и самоистязания. Единым началом духа ведется борьба с врагом древним — астралом, цитаделью и оплотом самости. Казалось бы, как просто отрешиться от себя и сосредоточить мысли свои на избранном Облике Света, но в мысли вторгается самость и все, что связано с ней, и застилает собою избранный Облик, наполняя сознание перепевами личных звучаний. Но не отступает герой перед драконом, как бы он ни был живуч, а продолжает борьбу, изыскивая способы, как поразить это чудовище мрака. Так пусть не дремлет копье над драконом, когда он повержен. Даже убитый в форме одной, он вдруг воскресает в другой, неожиданной, новой и жалит, кусает, и раны наносит, и одеяние рвет, и прободает кольчугу защиты. Когда дух поднимается кверху и сияют огни, дракону его не достать, и тогда он не страшен, ибо привязан к земле. Но при спуске на землю чудовище становится снова опасным, ибо яро стремится оно победить воителя духа и сделать слугою своим и рабом, чтобы жить его плотью и кровью и жизненной силой питаться его. Как вампир высасывает свою жертву, так и дракон самости пожирает высшие энергии духа, устремляя их вниз и заставляя служить их себе. Дракон очень прожорлив, и, лишая его поступлений жизненной силы, отказывая ему в питании мыслями, чувствами и эмоциями астрала, которыми он яро живет, взять его можно измором, пищи ему не давая. Уничтожен быть должен дракон.